Я не признаю диагноз «Ковид-19» — мнение врача-реаниматолога Натальи Ионовой.

Реаниматолог с 20-летним опытом работы рассказывает, что большинство пациентов в «красных зонах» не имеют симптомов заболевания, при этом к ним применяют агрессивное лечение экспериментальными, не закрепленными законом препаратами, участковые терапевты не имеют приказов, а только указания по WhatsApp, врачи влипли в аферу из-за зарплат 200 тыс.руб.

Наталья Викторовна Ионова 20 лет отработала в реанимации, врач-кардиолог Областного Центра медицинской реабилитации в г.Оренбурге.   

Текст:

Я не признаю диагноз «Ковид-19». Я считаю его сфабрикованным заболеванием. Безусловно, есть коронавирусная инфекция, которая может вызвать различные осложнения: вирусную пневмонию, респираторный дистресс-синдром – это острая дыхательная недостаточность, которой как раз всех пугают.

Но дело в том, что и другие вирусы могут вызвать то же самое, я не вижу здесь никакой специфики. 

Если даже появился какой-то более агрессивный штамм, то это не дает право министерству здравоохранения вести себя таким образом, каким оно ведет себя сейчас. 

Я имею в виду:

-госпитализацию пациентов, которые не нуждаются в госпитализации;

-перепрофилирование стационаров;

-очень агрессивное лечение этих пациентов.

Начнем с тестирования, как этот диагноз устанавливался. 

Где доказательства, что этот тест, который они используют, соответствует этому штамму, идентифицирует этот штамм? 

И где доказательства, что этот штамм вызывает какое-то специфическое заболевание под названием «ковид»?

Все тесты – это медицинские изделия, и есть законодательно установленный порядок их регистрации. Можно проверить: а как этот тест был зарегистрирован, была ли проведена экспертиза и на каком основании тест был введен в систему здравоохранения. Дело в том, что у нас работа строится на клинических рекомендациях. 

Можете почитать федеральный закон №323-ФЗ, статью 37. Там указано про клинические рекомендации, что это за документы, кто их создает. Это не отдельные люди, а ассоциации, некоммерческие объединения типа «Союз педиатров», «Российское кардиологическое общество».

Эти рекомендации обновляются каждые 3 года. Есть рекомендации от 2018 года: не нужно тестировать в принципе с респираторными вирусными инфекциями, кроме вируса гриппа. Исключение для гриппа, потому что для него есть специфическое лечение. А все остальные инфекции вообще не должны были идентифицироваться.

Госпитализация производится в зависимости от клинических проявлений. Если видим тяжелую пневмонию, тогда госпитализируем. 

Сейчас госпитализировали всех, у кого тест положительный.

Забили все стационары, и началось массовое перепрофилирование. 

Перепрофилирование дошло и до центра, в котором я работаю – областного центра медицинской реабилитации. Я сразу удивилась: а как же они документацию подготовили? Я поняла, что имеет место какая-то афера из-за того, что происходит незаконное перепрофилирование. 

Когда меня обязали и перевели на один месяц в перепрофилированное отделение, я задала вопрос – а куда вы меня переводите, как называется это отделение? Ответ: терапевтическое.

Т.е. обычное терапевтическое отделение. Хорошо, говорю, а почему там надо носить противочумные костюмы? Ответ: а вот так нам сказали. 

Т.е. нет никакой документации, установленной законом.

Как мне могут изменить условия труда? В терапевтическом отделении, где нет никакой вредности, я должна носить противочумный костюм и непонятно от чего защищаться.

Я отработала там один месяц дежурным врачом. Причем у нас были не первичные больные, а на долечивании. Но такой услуги «долечивание» не существует. По закону больного должны выписать долеченным. Нельзя, чтобы одна больница лечила, а другая долечивала.

Я увидела, что у большинства пациентов даже симптомов нет: ни температуры, ни кашля, или есть остаточные симптомы после вирусной инфекции. А им продолжают назначать антибиотики, назначать гормоны.

На вопрос лечащим врачам, зачем они это делают, мне ответили – потому что у ковида двухфазное течение.

Я считаю, что у нас произошел массовый психоз среди медработников. Кто им это вбил в голову? Были нормальные врачи, и вдруг их кто-то переформатировал. 

Доказать им что-либо было невозможно. 

Я сделала официальный запрос на новые документы, в т.ч. на документацию по костюмам, и мне ответили — у вас всё то же и осталось, никакие условия у вас не изменились, поэтому никакой документации нет.

Возникает вопрос, почему только я возмутилась? Остальные люди всё это приняли. 

Все стационары города и всей страны, все врачи и медсестры, весь персонал – все облачились в эти костюмы, которые не пропускают воздух, в нем можно получить тепловой удар, находятся в них много часов. Нарушаются условия охраны труда. 

Почему-то стоят круглосуточно бактерицидные лампы в шлюзе, и они проходят через эту лампу, обжигая легкие, глаза, и никто не возмущается.

Объяснение: высокие доплаты. Все прекрасно знают, если скажут что-то против, то могут обратно перепрофилировать, и они не получат эти выплаты. 

У меня до перепрофилирования зарплата была 40 тысяч, а за этот месяц я получила 180 тысяч.

А в тех стационарах, где первично лечили, там еще больше зарплата. Просто купили медперсонал. Другого объяснения я не могу найти.

Но почему я отказалась? Я, когда прочитала эти рекомендации, увидела заказ фармкомпаний. 

Я знаю, что лечение вне инструкции, использование гидроксихлорохина (Примечание. Гидроксихлорохин обладает противомалярийными свойствами, и также оказывает противовоспалительное и иммунодепрессивное действие при хронической дискоидной или системной красной волчанке (СКВ), остром и хроническом ревматоидном артрите) – это уголовно наказуемое деяние.

Если будет осложнение от препарата, который назначили не в соответствии с инструкцией, то этого врача можно легко засудить. Поэтому даже если врач там работает, ни в коем случае нельзя использовать этот препарат – гидроксихлорохин. 

Это считается медицинским экспериментом. 

Антиковидная плазма – тоже медицинский эксперимент. Высокие дозы гормонов, которые сейчас используют, препарат «моноклональные антитела», актемра (Примечание. Актемра является иммунодепрессором. Используется, главным образом, для лечения ревматоидного артрита), артлегиа – эти препараты напрочь убивают иммунитет у человека. 

Человек поступает с температурой 37,5, он мог при такой температуре вообще не лечиться. У него само бы всё прошло.

Его начинают интенсивно лечить. 

Зачем-то заставляют по 16 часов лежать на животе. Понятно, откуда у человека возникают тромбозы, если человек столько лежит на животе. ИВЛ тоже применяют не совсем по показаниям.

Я 20 лет отработала в реанимации, вела больных на искусственной вентиляции легких. Мы переводили больных [на ИВЛ] только с тяжелой степенью дыхательной недостаточности, иначе можно получить больше осложнений, чем пользы от искусственной вентиляции.

Что еще меня возмущает в этих ковидных стационарах? 

Врачи и все остальные приклеивают себе перчатки скотчем к костюму. Они как зашли на 8 или 12 часов (не знаю, по сколько часов они там работают), так и работают со всеми пациентами в одних перчатках. Они, собственно, и переносят инфекцию. 

И пациент, который находится в искусственно вызванной иммуносупрессии (Примечание. Иммуносупрессия – это угнетенное состояние иммунитета), становится восприимчивым к любой инфекции, в т.ч. к внутрибольничной, которая устойчива к антибиотикам.

Я не понимаю, как можно за деньги влипнуть в такую аферу. Я знаю, что многие врачи уволились, не захотели в этом участвовать. Но активного протеста я не вижу, к сожалению. 

А сейчас идет незаконная вакцинация. Я разговаривала с участковым врачом, говорю, вам дали хотя бы приказ под роспись, чтобы вакцинировать этой вакциной? 

Оказывается, никакого приказа нет, им просто в WhatsApp высылают какие-то указания, называют их приказами, но это приказами, естественно, не может считаться. 

Спрашиваю, а инструкцию вы читали, там же написано, что вакцина зарегистрирована по упрощенной схеме. 

Оказывается, они инструкцию даже не читали.

Мне не удалось сподвигнуть их к каким-то действиям. Это могут сделать сами люди. 

Я считаю, что можно привлекать к уголовной ответственности тех, кто лечил по этим протоколам, и это заставит их прекратить заниматься тем, чем они занимаются.

Для всех хочу сказать, что я не вижу никакой опасной инфекции, никакой биологической угрозы, потому что многократно все контактировали с людьми с положительным тестом. 

Некоторые уже по 5 раз отсидели на изоляции, потом поняли, что не надо подавать контактных в Роспотребнадзор, иначе мы вообще работать не сможем. 

Само руководство лечебных учреждений должно было обратиться в Роспотребнадзор [с вопросом]– А чем вы нас заставляете заниматься, сколько можно людей отстранять?

Я думаю – всё поправимо, только нужна воля со стороны людей.

Ответы на вопросы. 

Вопрос о медотводе. 

Я не только с двустворчатым аортальным клапаном не рекомендую прививаться экспериментальными препаратами, но вообще никому не рекомендую прививаться. 

Вопрос о тесте. 

В инструкции к тесту написано, что он идентифицирует антиген SARS-CoV-2, т.е. не сам коронавирус, а только антиген, и заключение этого теста не является основанием для установки диагноза. А у нас ставили диагноз по положительному тесту. 

Вопрос о хищении средств из фонда ОМС. 

Я уже говорила про долечивание. Пациент пролечился в одном лечебном учреждении, его не имеют права выписать недолеченным, потому что это будет считаться незаконченный случай, и фонд ОМС не должен это оплачивать. 

Так вот, фонд ОМС оплачивает 2 раза один и тот же случай. Т.е. одна больница полечила и оформила как законченный случай, отправила в другую больницу, та больница полечила и тоже получила деньги. За одного и того же пациента фонд ОМС платит дважды.

И еще один механизм хищения – переводы. Человек поступает с какой-то патологией, например, с инсультом. Всех пациентов сейчас тестируют. Если тест положительный, то его переводят в  пульмонологию или в терапию, которые перепрофилированы. Т.е. пациент не получил лечение по инсульту (его через 3 дня переводят), а учреждение подает сведения как по законченному случаю, как будто пациента полностью пролечили по инсульту, например, 20 дней, как и положено. И опять фонд ОМС дважды платит за этого больного.

Возникает вопрос, а почему молчит фонд ОМС? Ведь он постоянно должен проводить проверки. Но проверки все прекращены – и Росздравнадзора, и фонда ОМС. И это не скрывается. 

Т.е. никакого контроля за лечением в стационарах нет.

Фото собаки, которая ждёт три месяца хозяина у больницы

Но хозяин не придёт, он умер